В старину рыбы любили. Происхождение устойчивых фраз. И на старуху бывает проруха

В речи часто используются знаменитые цитаты, устойчивые выражения, фразеологизмы, пословицы и поговорки. Но часто мы даже не задумываемся какой в эту фразу вкладывался изначально смысл. Содержание настолько уже трансформировалось, что зачастую принимает противоположную окраску. Рассмотрим несколько привычных выражений, попробуем узнать о них что-нибудь интересное.

1. Выражение «Уйти по-английски »
Эту идиому употребляют, когда говорят о ком-то, ушедшем не попрощавшись. А изобрели это выражение англичане во время Семилетней войны 18 века по отношению к французским солдатам-дезертирам, и звучала она насмешливо ‘to take French leave’. Французы переиначили идиому, а уже от них она попала в Россию.

2. Выражение «Попасть впросак »

Просак – старинный станок для плетения веревок и канатов. У него была сложная конструкция и огромная сила, потому попадание туда волос, бороды или одежды человека грозило огромными неприятностями.

3. Выражение «Идти в гору »?
Это выражение пришло из карточной игры «горка». Она была похожа на покер и «идет в гору» говорили про игрока поднимающего ставки так, что партнеры вынуждены были пасовать.

4. Выражение «Адвокат дьявола »
Во время канонизации очередного кандидата-праведника в католической церкви было два основных действующих лица – адвокат дьявола и защитник бога. Первый собирал аргументы против канонизации, второй действовал наоборот. Должность адвоката дьявола просуществовала до 1983 года.

5. Выражение «Я знаю, что ничего не знаю »
Многие слышали это изречение Сократа. Но есть и более полная версия этой цитаты у Платона. Там введено одно исключение из правил. Сократ говорит, что ничего не знает кроме одной единственной области, в которой он ужасно силен. Этим исключением стало искусство любви – эротика.

6. Выражение «Реветь белугой »

Рыба белуга действительно реветь не умеет. А вот ИНТЕРЕСНЫЙ ФАКТ: белуха – северный дельфин издает очень громкий звук, настоящий рев. Именно его название использовано в этой идиоме.

7. Выражение «Закадычный друг »
В старину было выражение «залить за кадык», которое означало крепко выпить. Отсюда и появился «закадычный друг» - человек, с которым можно этим делом заняться, лучший друг.

8. Выражение «Растекаться мыслью по древу »
В старославянском было слово «мысь» - «белка». Тогда про сказителей говорили «растекался мысию по древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаками». В позднейших переводах мысь неправильно трансформировалась в созвучную мысль и значение выражения полностью сменило окраску, стало ироничным, шутливым.

9. Выражение «Давить мух »
Такое выражение используется в пушкинском «Евгении Онегине». Это не прямое указание действия, а метафора для обозначения пьянства, сродни выражению «быть под мухой».

10. Выражение «Дать добро »

В глаголице и кириллице буква Д называлась «добро». В своде сигналов военно-морского флота флаг, соответствующий этой букве, обозначал согласие, разрешение. Поэтому «дать добро» означало «сказать Д», то есть разрешить.

11. Выражение «Зарыть талант в землю »

В Древней Греции, Персии, Вавилоне и других странах Малой Азии использовалась крупная мера денег и весов – талант. А само выражение пришло из евангельской притчи о человеке, закопавшем большие деньги вместо их вложения.

12. Выражение «Проходить красной нитью »
Впервые эту фразу употребил в романе «Родственные натуры» Гёте. А происходит это выражение от постановления английского адмиралтейства от 1776 года, когда было приказано вплетать красную нить во все канаты для военного флота. Видимо так должно было бороться с воровством…

13. Выражение «Всыпать по первое число »
В дореволюционных школах порка – была обязательным атрибутом воспитания учеников. Проводилась она еженедельно в обязательном порядке. Но иногда наставник слишком увлекался. Тогда ученика освобождали от наказания до конца месяца, до первого числа следующего.

14. Выражение «Тютелька »
Тютя – точное попадание, удар в одно и то же место в столярной работе. А тютелька – это его уменьшительная форма.

Часто, чтобы добиться некоего речевого эффекта простых слов бывает недостаточно. Иронию, горечь, насмешку, свое собственное отношение к происходящему - все это можно выразить гораздо ёмче, точнее, эмоциональнее, с помощью фраз, история происхождения которых сейчас мало кому известна...

Козёл отпущения

История этого выражения такова: у древних евреев существовал обряд отпущения грехов. Священник возлагал обе руки на голову живого козла, тем - самым как бы перекладывая на него грехи всего народа. После этого козла изгоняли в пустыню. Прошло много-много лет, и обряда уже не существует, а выражение все живёт…

На фото выше: «Козёл отпущения» - Картина Вильяма Хольмана Ханта, 1854

Трын-трава

Таинственная «трын-трава» - это вовсе не какое-нибудь растительное снадобье, которое пьют, чтобы не волноваться. Сначала она называлась «тын-трава», а тын - это забор. Получалась «трава подзаборная», то есть никому не нужный, всем безразличный сорняк.

Мастер кислых щей

Кислые щи - немудрёная крестьянская еда: водичка да квашеная капуста. Приготовить их не составляло особых трудностей. И если кого-нибудь называли мастером кислых щей, это означало, что ни на что путное он не годен.

Подложить свинью

По всей вероятности, это выражение связано с тем, что некоторые народы по религиозным соображениям не едят свинину. И если такому человеку незаметно подкладывали в пищу свиное мясо, то этим оскверняли его веру.

Всыпать по первое число

Не поверите, но… из старой школы, где учеников пороли каждую неделю, независимо от того, кто прав, кто виноват. И если наставник переусердствует, то такой порки хватало надолго, вплоть до первого числа следующего месяца.

Прописать ижицу

Ижица - название последней буквы церковнославянской азбуки. Следы порки на известных местах нерадивых учеников сильно смахивали на эту букву. Так что прописать ижицу - проучить, наказать, проще выпороть. А вы ещё ругаете современную школу!

Гол как сокол

Страшно бедный, нищий. Обычно думают, что речь идёт о птице. Но сокол здесь ни при чем. На самом деле «сокол» - старинное военное стенобитное орудие. Это была совершенно гладкая («голая») чугунная болванка, закреплённая на цепях. Ничего лишнего!

Сирота казанская

Так говорят о человеке, который прикидывается несчастным, обиженным, беспомощным, чтобы кого-нибудь разжалобить. Но почему сирота именно «казанская»? Оказывается, фразеологизм этот возник после завоевания Казани Иваном Грозным. Мирзы (татарские князья), оказавшись подданными русского царя, старались выпросить у него всяческие поблажки, жалуясь на своё сиротство и горькую участь.

Непутёвый человек

В старину на Руси «путём» называли не только дорогу, но ещё и разные должности при дворе князя. Путь сокольничий - ведающий княжеской охотой, путь ловчий - псовой охотой, путь конюший - экипажами и лошадьми. Бояре всеми правдами и неправдами старались заполучить у князя путь - должность. А кому это не удавалось, о тех с пренебрежением отзывались: непутёвый человек.

Шиворот-навыворот

Сейчас это вроде бы вполне безобидное выражение. А когда-то оно связывалось с позорным наказанием. Во времена Ивана Грозного провинившегося боярина сажали задом наперед на лошадь в вывернутой наизнанку одежде и в таком виде, опозоренного, возили по городу под свист и насмешки уличной толпы.

Отставной козы барабанщик

Официальная версия звучит так: в старину на ярмарках водили дрессированных медведей. Их сопровождали мальчик-плясун, наряженный козой, и барабанщик, аккомпанирующий его пляске. Это и был козы барабанщик. Его воспринимали как никчемного, несерьёзного человека.

На самом деле всё совсем не так. Казн по-арабски — это судья, а в русском языке много слов с протокорнем каз : наказ, указ, приказ, наказание, казнь, казуистика, казак. По всей видимости, во времена существования старинной славянской Копы (собрания старейшин семейств) человек, ответственный за выполнение решений Копы, назывался каз . При нём был барабанщик. Со временем слово «каз» забылось, и стали говорить «судья», а «каз» в русской народной речи превратился в «козу». В первозданном виде пословица звучала так: «Отставного каза барабанщик».

Водить за нос

"Водить за нос" - обманывать.

Видно, дрессированные медведи были очень популярны, потому что и это выражение было связано с ярмарочным развлечением. Цыгане водили медведей за продетое в нос кольцо. И заставляли их, бедолаг, делать разные фокусы, обманывая обещанием подачки.

Точить лясы

Лясы (балясы) - это точёные фигурные столбики перил у крылечка. Изготовить такую красоту мог только настоящий мастер. Наверное, сначала «точить балясы» означало вести изящную, причудливую, витиеватую (как балясы) беседу. Но умельцев вести такую беседу к нашему времени становилось меньше и меньше. Вот и стало это выражение обозначать пустую болтовню.

Зарубить на носу

В этом выражении слово «нос» не имеет ничего общего с органом обоняния. «Носом» называлась памятная дощечка, или бирка для записей. В далёком прошлом неграмотные люди всегда носили с собой такие дощечки и палочки, с помощью которых и делались всевозможные заметки или зарубки на память.

Ни пуха, ни пера

Возникло это выражение в среде охотников и было основано на суеверном представлении о том, что при прямом пожелании (и пуха, и пера) результаты охоты можно сглазить. Перо в языке охотников означает птица, пух - звери. В давние времена охотник, отправляющийся на промысел, получал это напутствие, «перевод» которого выглядит примерно так: «Пусть твои стрелы летят мимо цели, пусть расставленные тобой силки и капканы останутся пустыми, так же, как и ловчая яма!» На что добытчик, чтобы тоже не сглазить, отвечал: «К черту!». И оба были уверены, что злые духи, незримо присутствующие при этом диалоге, удовлетворятся и отстанут, не будут строить козней во время охоты.

Бить баклуши

Что такое «баклуши», кто и когда их «бьёт»? С давних пор кустари делали ложки, чашки и другую посуду из дерева. Чтобы вырезать ложку, надо было отколоть от бревна чурку - баклушу. Заготовлять баклуши поручалось подмастерьям: это было лёгкое, пустячное дело, не требующее особого умения. Готовить такие чурки и называлось «баклуши бить». Отсюда, из насмешки мастеров над подсобными рабочими - «баклушечниками», и пошла наша поговорка.

После дождичка в четверг

Русичи - древнейшие предки русских - чтили среди своих богов главного бога - бога грома и молнии Перуна. Ему был посвящен один из дней недели - четверг (интересно, что и у древних римлян четверг был также посвящен латинскому Перуну - Юпитеру). Перуну возносили моления о дожде в засуху. Считалось, что он должен особенно охотно выполнять просьбы в «свой день» - четверг. А так как эти мольбы часто оставались тщетными, то поговорка «После дождичка в четверг» стала применяться ко всему, что неизвестно когда исполнится.

Попасть в переплёт

В диалектах переплёт - сплетённая из веток ловушка для рыб. И, как во всякой ловушке, оказаться в ней - дело малоприятное. Реветь белугой

Реветь белугой

Белуха издает разнообразные звуковые сигналы: свист, визг, глухие стоны, щебетание, клекот, скрежет, пронзительный крик, рев (отсюда и произошла пословица "ревет как белуга").

Нем, как рыба - это вам известно давным-давно. И вдруг реветь белугой? Оказывается, речь здесь не о белуге, а белухе, так называют полярного дельфина. Вот он действительно ревёт очень громко.

Дым коромыслом

В старой Руси избы часто топили по-чёрному: дым уходил не через печную трубу (её вообще не было), а через специальное окошко или дверь. И по форме дыма предсказывали погоду. Идет дым столбом - будет ясно, волоком - к туману, дождю, коромыслом - к ветру, непогоде, а то и буре.

Не ко двору

Это очень старая примета: и в доме, и на подворье (во дворе) будет жить только то животное, которое понравится домовому. А не понравится - заболеет, захиреет или убежит. Что делать - не ко двору!

Волосы Дыбом

Но вот что за дыб такой? Оказывается, стоять дыбом - это стоять навытяжку, на кончиках пальцев. То есть, когда человек пугается, у него волосы словно на цыпочках на голове стоят.

Переть на рожон

Рожон - это острый шест. А в некоторых русских губерниях так называли четырехзубые вилы. Действительно, не очень-то на них попрёшь!

Вверх тормашками

Тормашить - во многих русских губерниях это слово означало ходить. Значит, вверх тормашками - это всего-навсего вверх ходилками, вверх ногами.

Тёртый калач

Между прочим, и на самом деле был такой сорт хлеба - тёртый калач. Тесто для него очень долго мяли, месили, тёрли, отчего калач получался необыкновенно пышным. И ещё была пословица - не тёрт, не мят, не будет калач. То есть человека учат испытания и беды. Выражение и пошло от пословицы, а не от названия хлеба.

Выводить на чистую воду

Когда-то говорили выводить рыбу на чистую воду. А если рыбу, то все понятно: в зарослях камыша или там, где в иле тонут коряги, попавшаяся на крючок рыба легко может оборвать леску и уйти. А в прозрачной воде, над чистым дном - пусть попробует. Так и разоблачённый жулик: если все обстоятельства ясны, от расплаты ему не уйти.

И на старуху бывает проруха

А что это за проруха (ошибка, оплошность у Ожегова и Ефремовой) такая, прореха (т.е. изъян, дефект) что ли? Смысл, следовательно, такой: И умудрённый опытом человек может ошибаться. Толкование из уст знатока древнерусской литературы: И на старуху бывает поруха Поруха (укр. ж. разг.-сниж. 1 - Вред, разрушение, порча; 2 - Беда). В конкретном же смысле поруха (др. рус.) - изнасилование. Т.е. всё возможно.

Язык до киева доведёт

В 999 году некий киевлянин Никита Щекомяка заблудился в бескрайней, тогда русской, степи и попал к половцам. Когда половцы спросили его: Откуда ты, Никита? Он отвечал, что из богатого и красивого города Киева, и так расписал кочевникам богатство и красоту родного города, что половецкий хан Нунчак прицепил Никиту за язык к хвосту своей лошади, и половцы поехали воевать и грабить Киев. Так Никита Щекомяка попал домой при помощи своего языка.

Шаромыжники

1812 год. Когда французы Сожгли Москву и остались в России без пропитания, они приходили в русские деревни и просили пропитания Ше ра ми, типа дайте мне. Вот русские и стали их так называть. (одна из гипотез).

Шваль

- …С тобой она будет не такая, и сама, пожалуй, этакому делу ужаснется, а со мной вот именно такая. Ведь уж так. Как на последнюю самую шваль на меня смотрит». (Ф. Достоевский «Идиот»)

Так как крестьяне не всегда могли обеспечить «гуманитарную помощь» бывшим оккупантам, те нередко включали в свой рацион конину, в том числе и павшую. По-французски «лошадь» - cheval (отсюда, кстати, и хорошо известное слово «шевалье» - рыцарь, всадник). Однако русские, не видевшие в поедании лошадей особого рыцарства, окрестили жалких французиков словечком «шваль», в смысле «отрепье».

Сволочь

Это слово идиоматического оборота. Есть такая река Волочь, когда рыбаки приплывали с уловом, говорили наши с Волочи пришли. Есть еще несколько томологических смыслов этого слова. Сволакивать - собирать, волочь. От них и произошло это слово. Но ругательным оно стало совсем не давно. Это заслуга 70 лет в КПСС.

Знать всю подноготную

Выражение связано со старинной пыткой, при которой обвиняемым загоняли под ногти иглы или гвозди, добиваясь признания.

Вопрос: Найти в тексте устойчивые выражения. Выражения которые написаны большими буквами не учитывать. ПОЧЕМУ РЫБЫ МОЛЧАТ В старину рыбы любили поговорить, а Судак - так тот уж даже слишком. Добро бы он дело говорил, а то все пустяки: ТО ЛЯСЫ ТОЧИТ, то ерунду мелет, то чепуху несет, а бывало и того хуже: лишнее болтает. И до того он как-то всем рыбам надоел, что ни одна с ним и разговаривать не желает: только разлетится он к какой-нибудь рыбе побеседовать, а она вильнет хвостом - и ПОМИНАЙ КАК ЗВАЛИ! Вот плавал он, плавал, молчал-молчал - до того намолчался, хоть топись! А ЯЗЫК ЧЕШЕТСЯ смерть как! Подплыл Судак с горя к берегу. Думает: нет ли хоть там кого, с кем бы посудачить. Высунул нос из воды, смотрит - верно, сидит на берегу кто-то мохнатенький, четыре лапки, пятый - хвост. Найти в тексте синонимы слова посудачить

Вопрос:

Найти в тексте устойчивые выражения. Выражения которые написаны большими буквами не учитывать. ПОЧЕМУ РЫБЫ МОЛЧАТ В старину рыбы любили поговорить, а Судак - так тот уж даже слишком. Добро бы он дело говорил, а то все пустяки: ТО ЛЯСЫ ТОЧИТ, то ерунду мелет, то чепуху несет, а бывало и того хуже: лишнее болтает. И до того он как-то всем рыбам надоел, что ни одна с ним и разговаривать не желает: только разлетится он к какой-нибудь рыбе побеседовать, а она вильнет хвостом - и ПОМИНАЙ КАК ЗВАЛИ! Вот плавал он, плавал, молчал-молчал - до того намолчался, хоть топись! А ЯЗЫК ЧЕШЕТСЯ смерть как! Подплыл Судак с горя к берегу. Думает: нет ли хоть там кого, с кем бы посудачить. Высунул нос из воды, смотрит - верно, сидит на берегу кто-то мохнатенький, четыре лапки, пятый - хвост. Найти в тексте синонимы слова посудачить

Ответы:

ерунду мелит, посудачить, посудачить-побеседовать.

Похожие вопросы

В старину рыбы любили поговорить, а Судак - так тот уж даже слишком. Добро бы он дело говорил, а то все пустяки: то лясы точит, то ерунду мелет, то чепуху несет, а бывало и того хуже: лишнее болтает.

И до того он как-то всем рыбам надоел, что ни одна с ним и разговаривать не желает: только разлетится он к какой-нибудь рыбе побеседовать, а она вильнет хвостом - и поминай как звали!

Вот плавал он, плавал, молчал-молчал - до того намолчался, хоть топись!

А язык чешется смерть как!

Подплыл Судак с горя к берегу. Думает: нет ли хоть там кого, с кем бы посудачить.

Высунул нос из воды, смотрит - верно, сидит на берегу кто-то мохнатенький, четыре лапки, пятый - хвост.

Эй ты, Мохнатенький, - говорит Судак. - Ты кто будешь? Рыба?

Да что ты, - говорит Мохнатенький, - какая же я рыба! Я зверь - Выдра.

Вот и я думаю, что не рыба, - говорит Судак. - Что рыбе на сухом месте делать? Дура она, что ли?

Сказал - и тут же язык прикусил.

Но Выдра - ничего, не обиделась, только облизнулась.

Почему же это сразу - дура? - спрашивает. - Разве на бережку плохо?

Еще бы не плохо, - говорит Судак. - Совсем жить нельзя!

А в воде, выходит, можно?

В воде-то? Сравнила тоже! В воде знай плавай в свое удовольствие!

А если я плавать не умею?

Плавать не умеешь? - удивился Судак. - Вот смехота! Да ведь это проще всего - плавать! Войди в воду - сразу и поплывешь!

А не утону?

Судак со смеху чуть не захлебнулся. Даже пузыри пустил.

Да что ты, - говорит, - кто же это в воде тонет? Мы вот, рыбы, всю жизнь в воде живем, и ни одна, слава богу, не утонула!

Вошла Выдра в воду осторожно-осторожно: сперва по грудку, потом по шейку… поплыла, поплыла… да вдруг как кинется на судака!

Еле-еле он от нее ушел, только из хвоста она ему середку вырвала: был хвост лопатой, а стал уголками.

«Ой-ой-ой, - думает Судак, - ни за что не буду с незнакомыми разговаривать, особенно со зверями! Ты им - слово, а они - за хвост! Ишь звери!»

Сказать сказал, а язык-то все чешется! Поплавал немного - в другом месте к берегу подплыл. Опять нос высунул.

Смотрит - на большом камне Незнакомка сидит, вся в перьях, беленькая, хорошенькая, а сама плачет жалостно-прежалостно: «Чаю! Чаю!»

Жалко ее стало Судаку.

Эй ты, - говорит, - беленькая, хорошенькая! Ты не зверь?

Да что ты, - говорит Незнакомка, - я, чай, птица! Чай, знаешь, Чайка я!

А чего же ты плачешь?

Отчего плачу? Есть хочу, оттого и плачу!

Есть хочешь? - удивился Судак. - Так зачем плакать? Возьми да поешь!

Хорошо тебе советы давать! - говорит Чайка. - Я, чай, это и сама знаю! А что взять-то? Взять-то нечего, кроме песка да гальки!

Судак ну хохотать!

Ох, уморила ты меня, - говорит наконец. - Еды сколько хочешь, а она говорит - есть нечего!

Да у нас в воде! И ракушки вкусные, и червяки, и раки ничего себе, а вкуснее всего… - Тут запнулся было Судачишка, да язык у него сам собой выговорил: - …вкуснее всего - кой-какие рыбешки!

И только у него эти слова вырвались - Чайка как взлетит, как ухватит его за спину, за самую середину!

Ну, Судак - он тоже не промах - кой-как извернулся, ушел. Только плавник спинной ему Чайка изорвала - он у Судаков и по сие время неровный.

Уплыл Судак в море, на глубокое место. Еле-еле отдышался. Сам себя ругает ругательски!

«Так мне, Судаку-дураку, и нужно, - думает. - Ведь знал же, что не годится с незнакомыми разговаривать! Ну уж теперь хоть режьте меня - ни за что не буду! Зарок даю! Ни со зверями, ни с птицами! И к берегу не подплыву! Пусть у меня плавники отсохнут!»

И долго крепился, терпел. Целый день почти. Только уж к вечеру душа не вынесла - опять к берегу подобрался.

«Хоть одним глазком погляжу, - думает, - а говорить - ни-ни!»

Смотрит: что за чудо такое? Сидит на берегу Незнакомец, а кто он - и не понять! Вроде бы птица: нос птичий и посвистывает, да перьев нет! Вроде бы и зверь - да нет: на двух ногах и шерсти мало! Сидит, вечернюю зорьку встречает.

Глядел, глядел на него Судак, а заговорить боится: плавник-то еще саднит.

А Незнакомец заметил Судака и говорит:

Добрый вечер!

Судак молчит.

Что же ты не отвечаешь? - говорит Незнакомец. - Невежливо, брат.

Молчит Судак.

А-а, ты, наверно, говорить не умеешь, - догадался Незнакомец. - Верно, верно, рыбы ведь говорить не умеют! Забыл я, извини!

Обидно стало Судачишке. До того обидно - мочи нет!

Это мы-то не умеем? - выпалил. - Да мы, если хочешь знать, ого-го-го как умеем! Еще и тебя научим!

Да ну? - удивился Незнакомец. - Так что ж ты раньше-то молчал?

А потому молчал, что я зарок дал - ни со зверями, ни с птицами не разговаривать, а то больно кусаться любят! Ты-то сам что за птица?

Что ты, - говорит Незнакомец, - какая я тебе птица!

Тогда, выходит, зверь?

И не зверь я… Я, как бы тебе понятней объяснить… Человек я.

Челове-ек? - повторил Судак. - Первый раз слышу! Ну, если Человек - тогда ничего.

Вот и я думаю - ничего, - говорит Незнакомец. - А тебя-то как звать?

Ну, вот и познакомились, - говорит Человек. - Можем и побеседовать с тобой, пока я снасть налажу.

А сам на палку нитку привязывает.

И для чего же такая снасть? - спрашивает Судак.

Это я, - отвечает Человек, - врать тебе не стану - рыбки надумал наловить.

А Судак - от большого ума - как захохочет!

Ры-ы-ыбки? - говорит. - Да как же это ты палкой рыбку ловить будешь?

Там видно будет, - говорит Человек, а сам на нитку тоже что-то привязал - загогулинку какую-то.

Хотя верно, - говорит Судак, - у нас в море-океане такая дура-рыба есть, что и на палку клюнет! Не поверишь, какая дура! Камни - и то хватает! Но, - говорит, - если хорошую рыбу хочешь подманить, ты ей…

И пошел, и пошел выкладывать: что какая рыба ест, да что особо любит, где ходит, да когда спит, да когда кормится.

Все выложил. Болтал, болтал - даже самому есть захотелось.

И вдруг видит: перед самым его носом червячок в воде вьется-извивается, аппетитный, толстый, словно говорит: «Съешь меня!»

Судак его и хамкнул.

Да только проглотить не успел - оказался на крючке.

Ну, - говорит Человек, - что же мы с тобой делать будем? Уху варить?

А Судак от страха и «мама» сказать не может. Замер.

Жалко стало его Человеку.

Так и быть, - говорит, - отпущу тебя для первого знакомства. Но, гляди, в другой раз не попадайся!

Снял он Судачишку с крючка и в воду бросил.

Судак как припустится - и «спасибо» не сказал! Обеспамятел от радости, видно.

Но только с этого самого дня стало рыбы в реках-морях заметно убавляться.

И собрались однажды все рыбы на совет.

В чем, - говорят, - причина? То нас ни зверь, ни птица, ни человек не трогали, а теперь таскают не судом! Признавайся, кто их научил!

Пришлось Судачишке каяться.

Так и так, - говорит, - я, дурак, проболтался! Делайте со мной что хотите - я всему виной!

Хотели было рыбы его за это смерти предать, да, спасибо, Камбала - умнее ее рыбы на свете нет - отговорила.

Этим, - говорит, - горю все равно не поможешь. И Судак у нас теперь ученый - будет молчать! Вот лучше-ка давайте и мы все вперед будем язык за зубами держать, чтобы ни люди, ни птицы, ни звери больше никаких наших рыбьих хитростей не узнали.

Так и порешили.

С тех-то самых пор все рыбы воды в рот набрали и ни с людьми, ни со зверями, ни с птицами не разговаривают.

Говорят только между собой.

Почему рыбы молчат
В старину рыбы любили поговорить, а Судак - так тот уж даже слишком. Добро бы он дело говорил, а то всё пустяки: то лясы точит, то ерунду мелет, то чепуху несёт, а бывало и того хуже: лишнее болтает.

И до того он как-то всем рыбам надоел, что ни одна с ним и разговаривать не желает: только разлетится он к какой-нибудь рыбе побеседовать, а она вильнёт хвостом - и поминай как звали!

Вот плавал он, плавал, молчал-молчал - до того намолчался, хоть топись!

А язык чешется смерть как!

Подплыл Судак с горя к берегу. Думает: нет ли хоть там кого, с кем бы посудачить.

Высунул нос из воды, смотрит - верно, сидит на берегу кто-то мохнатенький, четыре лапки, пятый - хвост.

Эй ты, Мохнатенький, - говорит Судак. - Ты кто будешь? Рыба?

Да что ты, - говорит Мохнатенький, - какая же я рыба! Я зверь - Выдра.

Вот и я думаю, что не рыба, - говорит Судак. - Что рыбе на сухом месте делать? Дура она, что ли?

Сказал - и тут же язык прикусил.

Но Выдра - ничего, не обиделась, только облизнулась.

Почему же это сразу - дура? - спрашивает. - Разве на бережку плохо?

Ещё бы не плохо, - говорит Судак. - Совсем жить нельзя!

А в воде, выходит, можно?

В воде-то? Сравнила тоже! В воде знай плавай в своё удовольствие!

А если я плавать не умею?

Плавать не умеешь? - удивился Судак. - Вот смехота! Да ведь это проще всего - плавать! Войди в воду - сразу и поплывёшь!

А не утону?

Судак со смеху чуть не захлебнулся. Даже пузыри пустил.

Да что ты, - говорит, - кто же это в воде тонет? Мы вот, рыбы, всю жизнь в воде живём, и ни одна, слава богу, не утонула!

Вошла Выдра в воду осторожно-осторожно: сперва по грудку, потом по шейку... поплыла, поплыла... да вдруг как кинется на судака!

Еле-еле он от неё ушёл, только из хвоста она ему серёдку вырвала: был хвост лопатой, а стал уголками.

"Ой-ой-ой, - думает Судак, - ни за что не буду с незнакомыми разговаривать, особенно со зверями! Ты им - слово, а они - за хвост! Ишь звери!"

Сказать сказал, а язык-то всё чешется! Поплавал немного - в другом месте к берегу подплыл. Опять нос высунул.

Смотрит - на большом камне Незнакомка сидит, вся в перьях, беленькая, хорошенькая, а сама плачет жалостно-прежалостно: "Чаю! Чаю!"

Жалко её стало Судаку.

Эй ты, - говорит, - беленькая, хорошенькая! Ты не зверь?

Да что ты, - говорит Незнакомка, - я, чай, птица! Чай, знаешь, Чайка я!

А чего же ты плачешь?

Отчего плачу? Есть хочу, оттого и плачу!

Есть хочешь? - удивился Судак. - Так зачем плакать? Возьми да поешь!

Хорошо тебе советы давать! - говорит Чайка. - Я, чай, это и сама знаю! А что взять-то? Взять-то нечего, кроме песка да гальки!

Судак ну хохотать!

Ох, уморила ты меня, - говорит наконец. - Еды сколько хочешь, а она говорит - есть нечего!

Да у нас в воде! И ракушки вкусные, и червяки, и раки ничего себе, а вкуснее всего... - Тут запнулся было Судачишка, да язык у него сам собой выговорил: - ...вкуснее всего - кой-какие рыбёшки!

И только у него эти слова вырвались - Чайка как взлетит, как ухватит его за спину, за самую середину!

Ну, Судак - он тоже не промах - кой-как извернулся, ушёл. Только плавник спинной ему Чайка изорвала - он у Судаков и по сие время неровный.

Уплыл Судак в море, на глубокое место. Еле-еле отдышался. Сам себя ругает ругательски!

"Так мне, Судаку-дураку, и нужно, - думает. - Ведь знал же, что не годится с незнакомыми разговаривать! Ну уж теперь хоть режьте меня - ни за что не буду! Зарок даю! Ни со зверями, ни с птицами! И к берегу не подплыву! Пусть у меня плавники отсохнут!"

И долго крепился, терпел. Целый день почти. Только уж к вечеру душа не вынесла - опять к берегу подобрался.

"Хоть одним глазком погляжу, - думает, - а говорить - ни-ни!"

Смотрит: что за чудо такое? Сидит на берегу Незнакомец, а кто он - и не понять! Вроде бы птица: нос птичий и посвистывает, да перьев нет! Вроде бы и зверь - да нет: на двух ногах и шерсти мало! Сидит, вечернюю зорьку встречает.

Глядел, глядел на него Судак, а заговорить боится: плавник-то ещё саднит.

А Незнакомец заметил Судака и говорит:

Добрый вечер!

Судак молчит.

Что же ты не отвечаешь? - говорит Незнакомец. - Невежливо, брат.

Молчит Судак.

А-а, ты, наверно, говорить не умеешь, - догадался Незнакомец. - Верно, верно, рыбы ведь говорить не умеют! Забыл я, извини!

Обидно стало Судачишке. До того обидно - мочи нет!

Это мы-то не умеем? - выпалил. - Да мы, если хочешь знать, ого-го-го как умеем! Ещё и тебя научим!

Да ну? - удивился Незнакомец. - Так что ж ты раньше-то молчал?

А потому молчал, что я зарок дал - ни со зверями, ни с птицами не разговаривать, а то больно кусаться любят! Ты-то сам что за птица?

Что ты, - говорит Незнакомец, - какая я тебе птица!

Тогда, выходит, зверь?

И не зверь я... Я, как бы тебе понятней объяснить... Человек я.

Челове-ек? - повторил Судак. - Первый раз слышу! Ну, если Человек - тогда ничего.

Вот и я думаю - ничего, - говорит Незнакомец. - А тебя-то как звать?

Судак.

А сам на палку нитку привязывает.

И для чего же такая снасть? - спрашивает Судак.

Это я, - отвечает Человек, - врать тебе не стану - рыбки надумал наловить.

А Судак - от большого ума - как захохочет!

Ры-ы-ыбки? - говорит. - Да как же это ты палкой рыбку ловить будешь?

Там видно будет, - говорит Человек, а сам на нитку тоже что-то привязал - загогулинку какую-то.

Хотя верно, - говорит Судак, - у нас в море-океане такая дура-рыба есть, что и на палку клюнет! Не поверишь, какая дура! Камни - и то хватает! Но, - говорит, - если хорошую рыбу хочешь подманить, ты ей...

И пошёл, и пошёл выкладывать: что какая рыба ест, да что особо любит, где ходит, да когда спит, да когда кормится.

Всё выложил. Болтал, болтал - даже самому есть захотелось.

И вдруг видит: перед самым его носом червячок в воде вьётся-извивается, аппетитный, толстый, словно говорит: "Съешь меня!"

Судак его и хамкнул.

Да только проглотить не успел - оказался на крючке.

Ну, - говорит Человек, - что же мы с тобой делать будем? Уху варить?

А Судак от страха и "мама" сказать не может. Замер.

Жалко стало его Человеку.

Так и быть, - говорит, - отпущу тебя для первого знакомства. Но, гляди, в другой раз не попадайся!

Снял он Судачишку с крючка и в воду бросил.

Судак как припустится - и "спасибо" не сказал! Обеспамятел от радости, видно.

Но только с этого самого дня стало рыбы в реках-морях заметно убавляться.

И собрались однажды все рыбы на совет.

В чём, - говорят, - причина? То нас ни зверь, ни птица, ни человек не трогали, а теперь таскают не судом! Признавайся, кто их научил!

Пришлось Судачишке каяться.

Так и так, - говорит, - я, дурак, проболтался! Делайте со мной что хотите - я всему виной!

Хотели было рыбы его за это смерти предать, да, спасибо, Камбала - умнее её рыбы на свете нет - отговорила.

Этим, - говорит, - горю всё равно не поможешь. И Судак у нас теперь учёный - будет молчать! Вот лучше-ка давайте и мы все вперёд будем язык за зубами держать, чтобы ни люди, ни птицы, ни звери больше никаких наших рыбьих хитростей не узнали.

Так и порешили.

С тех-то самых пор все рыбы воды в рот набрали и ни с людьми, ни со зверями, ни с птицами не разговаривают.

Говорят только между собой.

И то - тихо-тихо.

Ма-Тари-Кари
Жил-был Крокодил.

Нет, нет, это был совсем не тот известный Крокодил, который

К тому же этот Крокодил ходил мало (он чаще плавал), не курил никаких папирос (и правильно делал, это очень вредно!) и говорил только по-крокодильски.

Словом, это был самый настоящий Крокодил, и жил он в самой настоящей Африке, в большой реке, и, как полагается настоящему Крокодилу, всё у него было страшное: страшный хвост и страшная голова, страшная пасть и ОЧЕНЬ СТРАШНЫЕ ЗУБЫ! (Только лапки у него были коротенькие, но Крокодил считал, что они СТРАШНО коротенькие.)

А самое страшное: он никогда не чистил своих ОЧЕНЬ СТРАШНЫХ ЗУБОВ: ни перед едой, ни после еды (аппетит у него тоже был СТРАШНЫЙ!), ни утром, перед завтраком, ни вечером, умываясь перед сном... (Умываться он, что правда, то правда, никогда не забывал, но когда живёшь в реке, это не такая уж большая заслуга, верно?)

И неудивительно, что в один прекрасный день (так уж говорится, хотя для Крокодила, поверь, этот день вовсе не был прекрасным!), неудивительно, что в один прекрасный день у Крокодила заболели зубы.

Да ещё как! СТРАШНО!

Заболел-то, правду сказать, только один зуб, но Крокодилу казалось, что болят все зубы сразу. Потому что в зубе и кололо, и ныло, и словно буравом сверлило, и вдобавок стреляло!

Крокодил прямо-таки не находил себе места!

Он кидался в воду и нырял на самое дно, надеясь, что от прохладной воды ему станет полегче, и сначала ему как будто становилось легче, но потом зуб начинал ныть вдвое сильнее!

Он как бешеный выскакивал на берег, на горячий песок, в надежде, что ему поможет тепло, и в первую минуту ему как будто помогало, но потом!..

Он стонал, он кряхтел, он хныкал (некоторые считают, что всё это помогает), но ему только делалось всё хуже, хуже и хуже!

А хуже всего было то, что некому было его пожалеть: ведь он был СТРАШНЫЙ КРОКОДИЛ, и характер у него тоже был СТРАШНЫЙ, и он многих обидел на своём веку, и никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не сказал ни одного ДОБРОГО СЛОВА!

Звери и птицы, правда, сбежались со всех сторон, но они стояли поодаль и только удивлялись, глядя, что вытворяет Крокодил. А удивляться было чему, потому что Крокодил и вертелся, и метался, и стукался головой о прибрежные скалы, и даже пробовал попрыгать на одной ножке. Но всё это ему ни капельки не помогало!

И вдобавок лапки у него были такие коротенькие, что он никак не мог даже поковырять в зубах (хотя, если бы и мог, это бы ему мало помогло!).

И наконец бедный Крокодил в отчаянии растянулся под большим-пребольшим бананом (под маленьким он бы не поместился) и заревел в голос.

Ой-ой-ой! - плакал он басом. - Бедные мои зубки! Ой-ой-ой! Бедный я Крокодил!

Вот поднялось веселье!

Звери и птицы хохотали и прыгали от радости; одни кричали: "Так тебе и надо!" - другие: "Ага, попался!"

Мартышки даже швыряли в него камешками и песком, а особенно веселились птицы - ведь у них-то не было никаких зубов!

Тут Крокодилу стало так больно и обидно, что из его глаз покатились слезы - СТРАШНО большие слезы!

Глядите! Крокодиловы слезы! - крикнул пёстрый Попугай и расхохотался первым.

За ним засмеялись те, кто знал, что означают эти слова, а там и все остальные, и вскоре поднялся такой шум и хохот, что маленькая птичка Тари - хорошенькая беленькая птичка, ростом побольше голубя и поменьше пигалицы - прилетела посмотреть, в чём дело.

А узнав, в чём дело, она очень рассердилась.

Как вам не стыдно! - крикнула она своим звонким голоском.

И все сразу замолчали, и стало слышно, как стонет Крокодил:

Ой-ой-ой! Бедные мои зубки! Ой-ой-ой! Как больно!

А почему это нам должно быть стыдно? - спросила какая-то Мартышка.

Стыдно смеяться над бедным Крокодилом! - ответила птичка Тари. - Ведь у него болят зубы! Ему больно!

Можно подумать, ты знаешь, что такое зубы! - фыркнула Мартышка и скорчила рожу.

Зато я хорошо знаю, что значит - "больно"! - сказала птичка Тари. - И знаю, что если тебе больно, а над тобой смеются - тебе вдвое больнее! Вы видите - Крокодил плачет!

Крокодиловыми слезами! - повторил Попугай и засмеялся. Но никто его не поддержал.

Попугай ты! - с презрением сказала птичка Тари. - Говоришь, а сам не понимаешь, что говоришь! Никакие это не крокодиловы слезы!

Как же так? Ведь плачет-то Крокодил? - удивился Попугай.

Эх, ты! - сказала птичка Тари. - Зубы-то у него по-настоящему болят, верно? Значит, и слезы настоящие! Самые настоящие горькие слезы!

Ещё бы не настоящие! - сказал Крокодил страшным басом и вдруг перестал плакать. - Ой! - продолжал он с изумлением. - Мне кажется... что мне, кажется, стало легче... Нет! Ой-ой-ой! Мне это только кажется!

И он заплакал ещё громче.

Всё равно мне его не жалко, - заявила Мартышка. - Он сам виноват: почему он никогда не чистит зубы? Брал бы с нас пример!

И она тут же принялась чистить зубы шершавой веточкой дерева Мъсваки - это она собезьянничала у людей.

Да ведь я же, - простонал Крокодил, - я же не знал, что их надо чистить!..

А если бы ты знал, ты бы чистил? - спросила птичка Тари.

Если бы знал? Конечно, НЕТ! - прохныкал Крокодил. - Как я могу чистить зубы, когда у меня такие СТРАШНО коротенькие лапки?

Ну, а если бы ты мог, ты бы чистил? - настаивала птичка Тари.

Ещё бы! - сказал Крокодил. - Ведь я чистоплотный Крокодил и каждый день умываюсь. Хотя это не такая уж большая заслуга. Для того, кто живёт в реке, - скромно прибавил он.

И тут птичка Тари, маленькая, белая с чёрным птичка, ростом чуть побольше голубя и чуть поменьше пигалицы, сделала такую удивительную вещь, что все ахнули. Она смело подлетела прямо к страшной пасти Крокодила, к самому его носу, и скомандовала:

Открой рот!

Крокодил послушно открыл пасть, и все снова ахнули и отступили на шаг (не меньше!), потому что пасть у Крокодила была (ты не забыл?) СТРАШНАЯ, а в ней торчали ОЧЕНЬ СТРАШНЫЕ ЗУБЫ.

Но все ахнули гораздо громче (а многие даже зажмурились!), когда птичка Тари вскочила прямёхонько в крокодилью пасть!

Смотри не вздумай закрыть рот, а то у нас ничего не получится! - сказала она, и Крокодил, разинув пасть ещё шире, ответил:

О-Э-О! - что должно было означать: "Конечно!" (Попробуй сам сказать "конечно" с открытым ртом, только ни в коем случае не закрывай его, а то у тебя ничего не получится...)

Какой ужас! - крикнула птичка Тари спустя полминуты. - Просто страшно, что тут творится! Это не пасть, а какое-то... - Птичка запнулась, она хотела сказать "болото", но побоялась обидеть Крокодила. - Чего тут только нет! - продолжала она. - Даже пиявки! И чёрные, и зелёные, и с красными полосками! Да, самое время было почистить тебе зубы!

Крокодил, услышав про пиявок, только тяжело вздохнул.

Ну ничего, ничего, - продолжала птичка Тари, - сейчас мы всё приведём в порядок!

И птичка Тари принялась за дело.

Ну вот и он - больной зуб! - вскоре крикнула она весело. - Сейчас мы его выдернем! Раз... два... три! Готово!

Крокодил ойкнул.

Птичка тоже.

Ой! - сказала она. - Ой, а под ним-то, оказывается, новый растёт! Как интересно!

У нас так всегда бывает! - похвалился Крокодил (кстати, это сущая правда), но так как он ни на секунду не забывал, что пасть закрывать нельзя, то получилось у него только: У-А-А-Э-А-Ы-А-Э!

И не все поняли, что он хотел сказать.

Через пять минут всё было готово.

Звери и птицы были до крайности изумлены, увидев, что птичка Тари выпорхнула из крокодильей пасти целой и невредимой, и казалось, сильнее удивиться они не могли, но всё-таки им пришлось удивиться ещё больше, потому что первые слова, которые произнёс Крокодил, закрыв наконец пасть, были такие:

Большое-большое спасибо тебе, добрая птичка! Мне гораздо, гораздо, гораздо легче!

И тут все звери и птицы сами разинули рты, словно хотели, чтобы птичка Тари тоже почистила им зубы. Но это, конечно, не так (тем более что у птиц, как ты знаешь, нет никаких зубов!). Просто они удивились до самой, самой последней крайности потому, что НАСТОЯЩИЙ СТРАШНЫЙ КРОКОДИЛ ВПЕРВЫЕ В ЖИЗНИ СКАЗАЛ НАСТОЯЩЕЕ ДОБРОЕ СЛОВО!

Какие пустяки, - скромно сказала птичка Тари. - Не стоит благодарности, тем более что пиявки были - первый сорт! Особенно эти, в красную полосочку! Если хочешь, я буду каждый день тебе чистить зубы!

Ещё бы не хочу!.. - сказал Крокодил.

Договорились! - сказала птичка Тари, и мартышки вдруг захлопали в ладоши, все другие звери запрыгали и затопали копытами, а птицы запели свои самые весёлые песни, сами не зная почему...

И вот с этого-то самого дня птичку Тари называют Ма-Тари-Кари, что на крокодильем языке означает: "Маленькая птичка, которая делает большие добрые дела"...

И если тебе очень повезёт и ты поедешь в Африку, ты сможешь своими глазами увидеть, как Ма-Тари-Кари чистит зубы Крокодилу и предупреждает его об опасности (ведь иногда и Крокодилу грозит опасность!).

Некоторые, правда, зовут сё за это Крокодиловым Сторожем, а то и Крокодильей Зубочисткой, но Ма-Тари-Кари не обижается: она говорит, что, с тех пор как они подружились, характер у Крокодила стал уже не такой СТРАШНЫЙ.

Что ж, это вполне возможно.

I
В Синем море жил-был маленький Рак. И жилось ему очень плохо, так плохо, что он никак не мог понять, почему море называют Синим - ему-то оно казалось совсем, совсем серым...

Да, это было очень странно!

Ведь море было действительно синее-синее, и жить в нём было так весело и интересно! Рыбы (это только раньше люди думали, что они не умеют говорить!) даже сложили весёлую песню о том, как хорошо живётся в море:
Никто и нигде!

Никто и нигде!

Не жил веселее,

Чем рыбы в воде!

Ни люди,

Ни звери,

Ни птицы,

Ни змеи -

Никто и нигде не живёт веселее!

Да, никто и нигде!

Нет, никто и нигде

Не жил веселее, чем рыбы в воде! -
и распевали её с утра до ночи. Морские Звёзды так и сияли, мудрые Дельфины и те резвились как дети, а бедный Рак сидел, забившись в какую-нибудь щёлку, и горевал.

А ведь у него было всё, что полагается настоящему раку для полного счастья: десять ног и вытаращенные глаза, длинные-предлинные усы и могучие клешни. Вот только панциря у него не было - тельце было совсем мягкое... Может быть, потому-то все, у кого такой панцирь был, да и многие другие, обижали его, щипали, кусали, а то и старались съесть...

И он пел грустную-прегрустную песню:
Ах, много места в море,

И много в нём воды,

Но в нём не меньше горя,

Не меньше в нём беды!
- Всё горе в том, что тебе не хватает твёрдости, - сказал ему как-то его дальний родственник дядя Краб, который всегда ходит боком. - В наше время нельзя быть таким мягкотелым!

И в доказательство он сильно ущипнул бедного Рака.

Ой! - крикнул Рак. - Больно!

Это для твоей же пользы, - сказал дядя Краб, очень довольный. - Моё дело, конечно, сторона, но на твоём месте я попытался бы обзавестись каким-нибудь приличным панцирем.

И он поскорее - бочком-бочком - убрался в сторону. Ведь клешни у Отшельника были как у настоящего рака и даже, пожалуй, покрепче...

Да, я и забыл тебе сказать, что рака прозвали Отшельником, как раз потому что он, как ты знаешь, вечно прятался то в пещеры, то в норки, то под камушки, чтобы его поменьше щипали.

Первый назвал его Отшельником Морской Конёк - он известный насмешник, - а Рыбы-Попугаи (есть и такие!) подхватили его слова, и скоро во всём Синем море да и на суше никто иначе и не называл нашего рака, как Рак-Отшельник.

"Ну что ж, - подумал Отшельник, когда боль немного успокоилась, - щипок был неплох, но ведь и совет, пожалуй, тоже! Пожалуй, мне действительно стоит об этом хорошенько подумать".

Как видишь, Отшельник умел не только горевать, но и думать, а это значит, что он был очень, очень умный рак!

А кругом валялось многое множество раковин. И вот, хорошенько подумав, он решил так: "Самое подходящее место для рака - это, конечно, раковина; а самый подходящий жилец для раковины - это, конечно, рак. И когда рак залезет в раковину, его уже никто не ущипнёт, или я ничего не понимаю ни в тех, ни в других!"

И вот он постучал в первую попавшуюся раковину и попытался объяснить всё это её хозяину, но оттуда выглянул сердитый Моллюск и, не дослушав его, сказал:

Глупости! Я занят! - и крепко-накрепко захлопнул створки своей раковины.

Самое подходящее место для рака - это раковина, - продолжал Отшельник, постучав во вторую раковину, но оттуда тоже выглянул сердитый-пресердитый Моллюск и сказал:

Глупости!

И тоже захлопнул створку у него перед носом (хотя носов у раков, как ты знаешь, не бывает).

А когда он постучал в третью раковину, оттуда уже никто не выглянул, потому что там никого и не было, и - о радость! - это оказалась как раз подходящая раковина: не слишком большая и не слишком маленькая - ну, просто в самый раз!

"Да, мы прямо созданы друг для друга, - подумал Отшельник, засунув своё мягкое тельце в раковину. - Чего же лучше! Теперь меня не ущипнёшь!"

И он даже не обиделся, когда вертевшийся неподалёку Морской Конёк тоненько заржал (а это означало, что он собирается сострить) и сказал:

Иги-ги-ги! Наш Отшельник совсем ушёл в свою раковину!

И Рыбы-Попугаи, которые, по правде говоря, ничего в этой шутке не поняли, подхватили и понесли её по всему Синему морю...

Ну что ж, когда у тебя есть всё, что нужно для полного счастья, можно стерпеть и шутку. Верно?

II
Но странное дело! Хотя никто (даже дядя Краб), никто не мог больше ни ущипнуть, ни укусить нашего Отшельника (даже для его же пользы), ему, видно, всё-таки чего-то не хватало для полного счастья... Иначе почему бы море по-прежнему казалось ему совсем, совсем серым? И почему бы он продолжал петь свою грустную песню:

Ах, много в море места,

Но не найти никак

Нигде такого места,

Где был бы счастлив Рак!..

Однажды он, не удержавшись, сказал проплывавшей неподалёку Летучей Рыбке:

Как странно жить в Сером море! Я слыхал, что есть на свете Белое море, и Чёрное, и Желтое, и даже Красное, но никто и никогда не слыхал про Серое море...

Серое! - засмеялась Летучая Рыбка. - Какое же оно серое? Оно лазурное, бирюзовое, изумрудное, голубое, васильковое! Оно синее-пресинее! Самое синее на свете!

И она поспешила вслед за своими подружками, которые выпорхнули на поверхность, чтобы ещё раз полюбоваться синими волнами с белыми гребешками.

Кого ни спросишь, все говорят: "синее". Странно! - пробормотал про себя Отшельник. - Почему же только я один этого не вижу? Только я один!

Именно поэтому, - неожиданно раздался чей-то голос, и Отшельник, вздрогнув, на мгновение спрятался в свою раковину.

А выглянув оттуда, он увидел... - кого бы ты думал? - самого доброго, самого мудрого из всех морских волшебников. Да, да, ты не ошибся: это был Дельфин.

Именно потому, что ты один! - сказал Дельфин. - Найди себе друга - и тогда ты увидишь! Желаю удачи, и подумай над моими словами!

И Дельфин (как и все волшебники, он любил говорить загадками) вильнул хвостом и поплыл по своим делам.

А Отшельник (как ты помнишь, он умел не только грустить, но и думать) стал думать...

И он подумал:

"Дельфин сказал: "Именно потому, что ты один". Ну конечно, когда я найду друга, я буду уже не один... А что же я увижу?.. Ну конечно, я увижу, что море станет синим... И наверно, тогда уже всё-всё будет совсем хорошо! Значит, надо искать себе друга. Горе в том, что я не знаю, кто такие эти друзья, и где они живут, и как выглядят... Ну что ж, когда я найду настоящего друга, я это сразу узнаю, потому что ведь море станет синим-синим!"

С этими словами Отшельник отправился искать себе друга, и, говоря по правде, тут-то наша сказка и началась!