Макс шмелинг джо луис 1 бой. Спорт! Это не только голы, метры, секунды. Профессиональная карьера в боксе
Макс Шмелинг
(28.09.1905 - 02.02.2005)
Немецкий боксёр-профессионал, первый (и до 2007 года единственный) немецкий чемпион мира в супертяжёлом весе. В 1926 году выиграл чемпионат Германии в лёгком весе, в 1927 году — чемпион Европы, а в 1928 году чемпион Германии в тяжёлом весе. Чемпиона мира 1930-1932 годов. Первый титул ЧМ выиграл в Нью-Йорке за то, что противник нанёс ему запрещённый удар.
19 июня 1936 в Нью-Йорке, на знаменитом «Yankee stadium», состоялся бой Шмелинга с американским боксёром Джо Луисом, одним из лучших боксёров в тяжёлой весовой категории.
Более 60.000 зрителей пришли посмотреть, как молодой Джо Луис, имевший 27 побед, одержит верх над новым противником. Шансы Шмелинга оценивались крайне низко: на тотализаторе ставки принимались в соотношении 10:1 в пользу Луиса.
В глазах американцев чернокожий Джо Луис олицетворял свободу и демократию. Макс Шмелинг, напротив, был символом "арийской расы", представителем нацистской Германии. Матч транслировался по радио и сотни тысяч любителей бокса в Германии не спали в ту ночь, случая радиорепортаж и болея за своего соотечественника. И Шмелинг не подвёл. Тщательно изучив вместе со своим менеджером - еврейским американцем Якобсом, манеру ведения боя Луиса, Шмелинг нанёс 91 удар своей правой, последний из которых остановил этот матч: в 12 раунде Луис не смог подняться с пола. Казалось, что вместе с ним в нокауте оказалась вся Америка.
В это время жена боксёра, Анни Ондра была гостьей министра пропаганды Йозефа Геббельса и его супруги Магды, которые вместе с нею напряженно следили за боем. Для Геббельса победа Шмелинга стала настоящим подарком: белый человек доказал свое превосходство над чёрным. А Гитлер смотрел фильм, снятый на матче и хлопал в ладони. Он приказал крутить фильм, озаглавленный «Победа Макса Шмелинга», во всем кинотеатрах страны и вскоре фильм дал рекордные сборы.
На совместном завтраке Гитлер назвал боксера "образцовым арийцем".
Шмелинг с женой после первого боя с Луисом, на встрече с Гитлером (6 июля 1936)
Но вернёмся к делу. Почти через год после поражения Джо Луис завоевал звание чемпиона мира. В последующих трех матчах американец отстоял свой титул. Но настоящим чемпионом он мог себя считать только после того, как выиграет у своего "обидчика". Матч-реванш, которого с нетерпением ждал весь мир, состоялся 22 июня 1938 года.
Макс Шмелинг отвергал требования руководства имперского спорта расстаться с менеджером-евреем и разойтись с женой-чешкой (по другим данным - венгеркой), отказывался вступать в НСДАП и не хотел участвовать в пропагандистских шоу. Однажды перед началом международного матча-реванша в Гамбурге тренер ответил на приветствие 25000 зрителей - он тоже вскинул руку, но между указательным и средним пальцем у него дымилась сигара. «А что мне, по-вашему, было делать? Левую руку я по традиции держу внизу со скрещенными пальцами!» - объяснил он журналистам.
Но всё же в Нью-Йорке его встретили протестующие пикетчики, скандировавшие: "Нацист, нацист!", а Американские газеты публиковали разные небылицы вроде того, что он был активным членом нацистской партии и деньги, полученные за победу над Луисом, собирался отдать на строительство новых танков для вермахта.
Тем не менее в этот раз «Yankee stadium» собрал рекордное число зрителей - более 70 000 и бой транслировался по радио на четырех языках: английском, немецком, португальском и испанском. "Коричневый бомбардировщик", так прозвали Луиса, весил почти на три килограмма больше своего противника. Когда немец поднимался на ринг, в него бросили пакет с мусором. И уже спустя 124 секунды с начала боя, Шмелинг был нокаутирован.
Германия чувствовала себя униженной, имя Шмелинга исчезло со страниц газет. Но спустя пару лет имя бывшего чемпиона мира вновь стало мелькать на страницах газет, в кадрах кинохроники. В 1940 году Шмелинг попал в армию, в показательный 3-й парашютно-десантный полк. Военная служба продолжалась недолго.
Во время высадки десанта на остров Крит весной 1941-го Шмелинг был тяжело ранен и после многих месяцев лечения уволен из армии.
В июне 1943 года Шмеллинг «вне конкурса» принял участие в организованном Германией в Булони (Франция) соревновании, названном «чемпионатом Европы». Наряду с немецкими боксёрами в нём участвовали и представители других стран: французы, итальянцы, бельгийцы. Из геополитических соображений хозяева соревнования хотели видеть среди участников и представителей славянских наций. В итоге в чемпионате принял участие русский спортсмен и занял там первое место в своей весовой категории. Это был И.Л. Миклашевский. Причем боксировал он так, что привлёк внимание маститого чемпиона. Шмеллинг познакомился с Игорем и в знак особого расположения подарил ему своё фото с дарственной надписью.
В январе 1947 года американские оккупационные власти в Германии дали Максу разрешение на участие в матчах боксёров-профессионалов. И в октябре 1948 в Берлине он провёл свой последний. Одержав 56 побед (из них 40 - нокаутом) в 70 матчах, экс-чемпион мира закончил свою спортивную карьеру. Но окончательно из бокса он ушёл не сразу - несколько лет ещё работал спортивным судьей. После Второй мировой войны Шмелинг привёз из Америки в Европу никому не известный напиток и возглавил компанию по его производству, а в 1952 году на деньги, заработанные на ринге, купил лицензию у компании "Кока-кола" и стал предпринимателем. Дело оказалось успешным: фирма "Кока-кола - Гамбург" вот уже 50 лет числится среди процветающих европейских компаний. В 1971 году Макса Шмелинга наградили высшим немецким орденом - Большим федеральным крестом "За заслуги". А в 1977 он издаёт книгу своих воспоминаний. Союз немецких спортивных журналистов пожизненно объявил его "спортсменом номер один в Германии".
Луис и Шмелинг в 1971 году.
Когда спортивная карьера Джо Луиса закончилась, он не раз оказывался в трудном материальном положении, и Шмелинг регулярно помогал своему американскому другу деньгами. А после смерти негритянского боксера в 1981 году, оплатил все расходы на похороны и время от времени материально помогал его вдове.
В своё время Шмелинг часто останавливался в отеле одного еврея, по имени Давид Левин. Вначале 30-х они познакомились. Накануне "Хрустальной ночи" Левин привёз свою семью в Берлин и на его счастье в это время там был Шмелинг. Когда начались погрома, Давид попросил друга позаботиться о сыновьях - Шмелинг отвел их к себе в номер в отеле "Эксельсиор", а администратору сказал, что болен, и просил его не беспокоить. У Шмелинга братья Левины провели три дняи и 20 ноября он вывез их в безопасное место за городом, а еще через два дня отвез детей к отцу. Вскоре вся семья Левиных уехала в Шанхай, где Давид стал работать управляющим в отеле. В 1946 году они переехали в США. И вот в 1980 году Шмелинг прочитал в газете, что Генри Левин, владелец отеля в Лас-Вегасе, организует крупный турнир по боксу. Макс написал Генри письмо, и дружеские отношения, прерванные войной, восстановились. В 1989-м Левин устроил в Лас-Вегасе грандиозный приём в честь Макса Шмелинга. Было приглашено более 800 знаменитостей, а рядом с виновником торжества сидел легендарный Майк Тайсон.
В 1991 Шмелинг основывает одноимённый фонд с капиталом в 10.000.000 марок, который поддерживает многие творческие союзы и объединения. Это одна из известнейших в Германии благотворительных организаций. Кстати он ещё успевал и петь, известно пару песен в его исполнении: Max Schmeling, Kurt Gerron, Hugo Fischer-Köppe - Das Herz eines Boxers , Ich die Biene, Biene, Biene... Первая песня из фильма «Любовь на ринге» (1930), где главную роль исполнял сам боксёр. В фильме молодой боксёр по сценарию влюблялся в красавицу и вся его карьера катилась кувырком. Тренера его предупреждали: он должен бежать от любых искушений, мирская жизнь не для него, ему нельзя ничего из того, что он желает, и т.д. Куплеты в песне по очереди пели тренера своими физкультурно-декадентскими тенорами, а припев сам Макс. В 1937 году музыкальный номер переписали специально для грампластинок.
14 декабря 1996 в Берлине проходит церемония открытия Дворца спорта имени Макса Шмелинга (Max-Schmeling-Halle) — многоцелевой спортивный комплекс вмещает 10,500 зрителей.
28 сентября 2001 года Макс Шмелинг скромно отметил свое девяностошестилетие. В его доме недалеко от Гамбурга собрались только самые близкие друзья. Поздравить его пришли и нынешние чемпионы, которые сейчас живут в Германии, - братья Владимир и Виталий Кличко.
Не дожив совсем немного до столетнего юбилея, Макс Шмелинг умер. 21 мая 2010 в Холленштедте состоялось открытие памятника в честь него.
Источники:
Максимиллиан Адольф Отто Зигфрид Шмелинг (нем. Maximillian Adolph Otto Siegfried Schmeling ), более известный как Макс Шмелинг (нем. Max Schmeling , 28 сентября (19050928 ) , Клайн-Лукков , Уккермарк , Германия - 2 февраля , Венцендорф) - немецкий боксёр -профессионал, выступавший в тяжёлой весовой категории. Первый (и до 2007 года единственный) немецкий чемпион мира в супертяжёлом весе (1930-1932). «Боксёр года » по версии журнала «Ринг» (1930). После завершения боксёрской карьеры несколько лет работал спортивным судьей.
Профессиональная карьера
12 июня 1930 года победив американца Шарки в Нью-Йорке , стал чемпионом мира. 21 июня 1932 года спорно проиграл тому же Шарки. Всего провёл 70 боёв, из которых выиграл 56. В 1933 Макс Шмелинг в Нью- Йорке получил сокрушительное поражение от Макса Бэра американского боксера еврейского происхождения, рефери был вынужден на 10 раунде остановить бой. После 1933 года имя Шмелинга, прозванного «Зигфрид», было широко использовано нацистской пропагандой. Он стал олицетворением идеального арийца.
После бокса
В 1952 году Макс Шмелинг купил лицензию у компании «Кока-кола» и стал предпринимателем. Фонд его имени, который он основал в 1991 году, поддерживает многие творческие и спортивные объединения.
В 2010 году немецким режиссёром Уве Боллом был снят фильм , основанный на биографии Макса Шмелинга.
Награды
Чемпион Германии в лёгком весе (1926).
Чемпион Европы в лёгком весе (1927).
Чемпион Германии в тяжёлом весе (1928).
Чемпион мира в супертяжёлом весе (1930-1932).
«Боксёр года » по версии журнала «Ринг» (1930).
Чемпион Европы в тяжёлом весе (1939).
В 2005 году Союз немецких спортивных журналистов пожизненно объявил боксера Макса Шмелинга «спортсменом номер один в Германии».
Почётный гражданин Лос-Анджелеса.
В 1967 году ему был вручен американский спортивный Оскар.
В 1971 году Макса Шмелинга наградили высшим немецким орденом - Большим федеральным крестом «За заслуги».
- Из 10 боксёров, побеждавших Макса Шмелинга, Шмелинг выиграл у 6.
- В 1939 году добровольцем вступил в парашютные войска. Участвовал в операции по захвату острова Крит , в ходе которой был тяжело ранен. После окончания войны занимался коммерцией.
- Покинув спорт, Шмелинг сохранял со своими бывшими противниками дружеские отношения. Не стал исключением и его главный оппонент на ринге - Джо Луис . Когда спортивная карьера «коричневого бомбардировщика» закончилась, он не раз оказывался в трудном материальном положении. Шмелинг регулярно помогал своему американскому другу деньгами. А после его смерти оплатил все расходы на похороны.
Результаты боёв
Напишите отзыв о статье "Шмелинг, Макс"
Примечания
Ссылки
- (англ.)
- (рус.)
|
||||||
Отрывок, характеризующий Шмелинг, Макс
В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.
Многократный чемпион Германии Макс Шмелинг был кумиром у своих соотечественников.
Кумир немцев
Сотни тысяч любителей бокса не спали в ту июньскую ночь: они слушали радиорепортаж из Нью-Йорка. Это событие не оставило равнодушными и первых лиц Третьего Рейха. Жена боксера Анни Ондра была в эту ночь гостьей министра пропаганды Йозефа Геббельса и его супруги Магды, которые вместе с нею напряженно следили за "боем века". Для Геббельса победа Шмелинга стала настоящим подарком -- это был сильный аргумент в пользу расистской теории нацистов: белый человек доказал свое превосходство над черным. По окончании поединка Геббельс записал в дневнике: "Шмелинг послал негра в нокаут и победил во имя Германии".
Возвращение спортсмена на родину было триумфальным, его встречали как героя. Гордый своими победами, Шмелинг всегда старался держаться подальше от политики. Требования руководства имперского спорта расстаться с менеджером-евреем и разойтись с женой-чешкой он категорически отвергал, от неоднократных предложений вступить в нацистскую партию решительно отказывался. Не хотел Макс участвовать и в пропагандистских шоу.
Тем не менее нацистская пропаганда получила в свой арсенал новую звезду. Фильм "Победа Макса Шмелинга – немецкая победа" обошел все кинотеатры страны и дал рекордные сборы. Сам фюрер во время совместного завтрака назвал боксера "образцовым арийцем".
На приеме у фюрера
В том же 1936-м в Берлине состоялась олимпиада. Опасаясь нападений на негритянских и еврейских спортсменов и не поддерживая антисемитскую политику Германии, американцы собирались бойкотировать соревнования. Макс Шмелинг добился у Гитлера обещания, что им будет гарантирована безопасность. Много лет спустя бывший боксер признался, каким "безгранично наивным" он был тогда.
Берлинская олимпиада стала для нацистов грандиозным пропагандистским шагом. На спортсменов, туристов и журналистов огромное впечатление произвели немецкий порядок и немецкая дисциплина. Многим казалось, что евреи преувеличивают свои страхи и страдания. Даже президент США Рузвельт был введен в заблуждение: сразу после окончания олимпиады он пересказывал руководителю Всемирного еврейского конгресса Стефену Вайсу свидетельства вернувшихся из Германии очевидцев о том, что синагоги там спокойно работают и вообще евреям, по всей видимости, ничто не угрожает.
На время олимпиады нацисты и вправду приостановили преследования евреев. Все антиеврейские плакаты и надписи, «украшавшие» улицы, были удалены. Более того, в состав немецкой олимпийской команды входило несколько "мишлингов", т. е. детей от смешанных браков, и даже один "полный еврей", хоккеист Руди Баль.
Одно только не могли предусмотреть организаторы олимпиады – ошеломляющий успех негритянских спортсменов. Особенно впечатляющим было выступление великого Джесси Оуэнса, выигравшего четыре золотые медали и установившего несколько мировых рекордов. В списке пяти важнейших спортивных событий двадцатого века триумф Оуэнса на берлинской лимпиаде занимает первую строчку.
Во время награждений негритянских спортсменов Гитлер демонстративно отсутствовал.
Джо Луис
Июнь 1936 года выдался в США рекордно жарким – от смертельных лучей беспощадно палившего солнца погибли тысячи американцев. Немецкий боксер Макс Шмелинг, впрочем, редко выходил на улицы Нью-Йорка. Он проводил много времени в тренировочном зале, готовясь к поединку с будущим чемпионом мира .
Луис знал, что ему нельзя проигрывать немцу, и все равно почти не тренировался – он был уверен в легкой победе. Много лет, еще до того, как податься в бокс, он работал на заводе, где требовались физически крепкие люди. Ему приходилось погружать на конвейер остовы крупногабаритных машин. Кроме того, он подрабатывал – разносил тяжелые мешки мороженщикам. В результате Луис стал сильным, выносливым молодым человеком. Его мышцы вздулись и были крепки, как хорошо накачанный футбольный мяч. Когда Луис пришел в секцию бокса, тренеры были поражены мощным ударом, которым парень обладал от природы.
Талантливого юношу взялся тренировать лучший американский специалист – Джек Блэкборн, хотя он и считал, что темнокожему боксеру никто не позволит драться за титул чемпиона мира. Он сам когда-то боксировал за понюшку табака, хотя обладал необычайным талантом.
До Луиса афроамериканским чемпионом мира был только один боксер – , сын рабов, первый темнокожий в США, которому позволили жениться на белой женщине. Журналисты прямо писали – это первый и, конечно, последний афроамериканский чемпион мира. Но они ошиблись…
Никто не мог победить молодого Луиса, почти все соперники грузно падали после его кулачных бомбардировок. Поэтому-то он и получил такую громкую кличку - Коричневый бомбардировщик. Кто пострадал от стремительных кулаков Луиса? Карнера, беспомощно цеплявшийся за канаты под конец боя, Бэр, упавший на колени и с открытым ртом глядевший на судью, пока тот считал до десяти, и многие другие, безусловно, очень сильные и выносливые боксеры.
Для афроамериканцев Луис стал таким же значительным персонажем, как сейчас - . Герои подобного уровня в США оказались дефицитными. Да, был Джесси Оуэнс , но его побед не заметил даже президент США Франклин Рузвельт , который по каким-то причинам не принял олимпийского триумфатора в Белом доме. А вот Джо Луис превратился в национальное достояние афроамериканцев, которые обожали бокс.
При этом в стране демократии еще витал дух эпохи, так хорошо описанный в книге Гарриет Бичер-Стоу «Хижина Дяди Тома». По отношению к темнокожим США не сильно отличались от гитлеровской Германии.
Шмелинг готовился к бою не только в зале, но и в студии, где методично просматривал с тренером все бои Луиса, причем в замедленной съемке. Видел он и четырехраундовые мучения , который был уничтожен Коричневым бомбардировщиком. А ведь Бэр еще совсем недавно избивал самого Шмелинга.
На пресс-конференции, когда журналисты спрашивали немца, как он расценивает свои шансы в борьбе с 22-летним фаворитом, тот загадочно улыбался и говорил: «Я заметил один изъян». К этому безразлично отнесся менеджер Луиса, посчитав заявления Шмелинга желанием хоть как-то распиарить бой, в котором все и без того ясно. Тренеру Луиса вообще было все равно – он много пил и мало чем мог помочь своему подопечному.
Так что же заметил Шмелинг? Он выяснил, что Джо Луис слегка опускал левую руку после джеба, открывая пространство для удара. Этого никто не замечал, но Шмелинг заметил. И использовал свое наблюдение в сражении века на Yankee Stadium.
Битва Луис - Шмелинг проходила в гробовой тишине, потому что зрители не верили своим глазам – немецкий андердог превосходил обрюзгшего, растренированного Луиса. В четвертом раунде фаворит упал в первый раз, а в двенадцатом Шмелинг наградил противника глубоким нокаутом. К тому времени из зала в полнейшей истерике выскочила мать Луиса, успев прокричать: «Не дайте убить моего ребенка!».
Луиса унесли в раздевалку, а позже он признался, что отчетливо помнит только первые два раунда.
Макс Шмелинг – Джо Луис I (видео)
За боем следили 100 000 000 человек по всему миру, причем среди них были не только поклонники бокса, но и крупные чиновники. Потому что это был уже не бокс, это была политика.
Глубокой ночью в Германии никто не спал, все настроились на радиочастоты с энергичным голосом комментатора, который после нокаута американца кричал как ошпаренный: «Это нокаут! Это нокаут!».
Геббельс слушал трансляцию вместе с женой Шмелинга. Он просил журналистов не писать анонсы боя, потому что не верил в немецкого боксера. Зато после победы Макса все ведущие немецкие газеты принялись соперничать друг с другом в краснобайстве, описывая великий триумф «настоящего арийца». Министр пропаганды сделал запись в дневнике: «Шмелинг послал негра в нокаут и победил во имя Германии!».
Публика на Yankee Stadium встретила победу Шмелинга громким «бу-у-у». Но были и одобрительные крики – среди болельщиков оказались американцы, поддерживавшие нацистский режим. Впрочем, Шмелинг не симпатизировал таким фанатикам.
Макс Шмелинг и Адольф Гитлер
Макс возвращался домой на огромном дирижабле «Гинденбург», который только что построили в Германии. Дирижабль сопровождал эскорт из лучших немецких самолетов. Стоило боксеру приземлиться на родине, как ему передали приглашение на обед от Гитлера и Геббельса.
Немецкие режиссеры немедленно сняли фильм с броским названием: «Победа Шмелинга. Победа Германии». Гитлер смотрел его вместе с боксером у себя в резиденции, и каждый раз, когда Шмелинг доставал кулаком Луиса, радостно это комментировал.
Благодаря победе над Луисом перед Шмелингом открывалась перспектива провести чемпионский бой с , сенсационно побившим Макса Бэра, о чем Голливуд через много лет снимет достаточно спорный фильм «Нокаут» с Расселом Кроу и Рене Зельвегер в главных ролях. Брэддок победил во многом случайно, американская пресса не верила в талант этого боксера, считая, что он – фигура незначительная, временная.
Началась антинацистская кампания – в Америке опасались, что Шмелинг победит Брэддока, и это станет очередной победой нацистов. Брэддок, в принципе, был не против боя со Шмелингом, но когда ему предложили 300 тысяч долларов за поединок с Луисом, а также 10 процентов от последующих «наваров» Коричневого бомбардировщика в течение ближайших десяти лет, ирландец дважды думать не стал.
Сначала он сообщил, что травмировал руку, и поэтому не может выйти на ринг в сентябре, а потом в прессу просочилась информация о нелегальных переговорах чемпиона мира с Луисом. На обоих стала давить боксерская комиссия Нью-Йорка, требовавшая проведения боя Шмелинг – Брэддок, а также крупнейшая промоутерская организация страны, корпорация The Madison Square Garden, считавшая, что необходимо строго наказать «бунтовщиков». Однако никаких санкций не последовало, бой, несмотря на горячие протесты Шмелинга, состоялся.
Луис, жаждавший уничтожить немецкого обидчика в матче-реванше, в первом раунде поединка с Брэддоком побывал в нокдауне, но это была единственная его осечка. Американский «Золушок» был в итоге вынесен с ринга в невменяемом состоянии. Луис стал чемпионом мира, вторым среди афроамериканцев, и потребовал, чтобы ему немедленно организовали защиту титула со Шмелингом.
Немец прекрасно знал, что на этот раз у него нет никаких шансов вернуть себе звание чемпиона, однако вызов принял.
Луис не собирался повторять ошибок. Он стал тренироваться как проклятый. Рузвельт позвал боксера на встречу, чтобы напутствовать – «своими мускулами ты должен победить Германию». Луис и без этой накачки понимал, что от него ждут уверенной победы.
«Белые американцы – даже те из них, которые линчевали темнокожих на Юге – были на моей стороне. Они хотели, чтобы я нокаутировал Германию. Я знал, что должен разобраться со Шмелингом. На этот раз вся страна меня поддерживала. К тому же, у меня были личные мотивы», - рассказывал Луис. После победы над Бэром он требовал, чтобы никто не называл его чемпионом, пока не будет побит старый враг.
Когда Шмелинг прибыл в США через два года после своей самой значительной победы в карьере, «второй дом» принимал его, мягко говоря, недружелюбно. Полиции приходилось сдерживать огромную толпу, желавшую раздавить немецкого боксера, разорвать его в клочья. Люди принесли с собой плакаты, высмеивающие нацистский режим, принесли кукол, высмеивающих Макса Шмелинга. Американцы были злыми, да что там, весь мир был тогда злым. Второй бой Шмелинга с Луисом не зря назовут «андеркардом» Второй мировой войны.
22 июня 1938 года бейсбольный стадион Yankee Stadium был похож на грозовую тучу. Люди, битком забившие зал, чувствовали, что вот-вот будет пущена кровь. Земной шар замер, чтобы увидеть, кто покинет ринг победителем, а кого унесут на носилках.
Шмелинг опасливо выходил в квадрат ринга, со всех сторон освещенный мощными прожекторами. Немец проявлял чудеса эквилибристики, уклоняясь от летящих в него монет, банановых шкурок, плевков. Он чем-то напоминал приговоренного к казни преступника, который поднимается на плаху. «Никогда в жизни эти сто метров до ринга не казались мне такими длинными», - признается немецкий боксер через много лет.
Макс был облачен в роскошный тигровый халат. Он старался вести себя непринужденно, подошел к Джо и что-то сказал ему, растянув губы в кривой ухмылке. Луис никак не отреагировал, он полностью погрузился в себя и готовился к тому, чтобы с первых секунд показать свой лучший бокс в жизни.
Шмелинг по привычке неторопливо начал бой, надеясь привыкнуть к сопернику, а уж потом как-нибудь достать его своей чугунной правой. Но у Луиса не было времени ждать, пока Шмелинг раскочегарится. Он не хотел терять ни секунды и сразу пошел в атаку. Коричневый бомбардировщик обрушил на немецкого контендера град ударов. Говорят, Шмелинг в середине экзекуции не выдержал и крикнул Луису в сердцах: «наполовину человек, наполовину животное!». А потом упал. Он падал несколько раз. Страшные удары Луиса снова и снова потрясали немца, который выглядел беспомощно – так, как никогда в жизни. Даже Бэр в десятом раунде не избивал его так, как избивал Луис в первом. Шмелинг кричал от боли, но его крик был комариным писком, который сложно было расслышать в яростном шуме беснующейся толпы.
Судья Артур Донован принялся отсчитывать секунды, когда Шмелинг упал в очередной раз и перестал подавать признаки жизни. Этого можно было и не делать, к тому же на ринг полетело белое полотенце. Шмелинг находился в другом измерении, его телом управляли только рефлексы. Немецкое радио, по которому шла трансляция боя, замолчало уже после второго падения Шмелинга. В Германии все поняли очень быстро и немедленно перекрыли кислород трансляции.
Макс Шмелинг – Джо Луис II (видео)
Бой длился всего 124 секунды – это самый короткий поединок за звание чемпиона мира в тяжелом весе.
Макс очнулся в больнице Манхеттена с двумя переломами. Он зализывал раны еще две недели. Пока Черный улан с Рейна терпел боль, Коричневый бомбардировщик купался в лучах славы. Его ждут годы триумфа, свою карьеру талантливый боксер завершит всего с тремя поражениями в пассиве.
Как и многие темнокожие боксеры, Луис не смог грамотно распорядиться призовыми, а потому последние годы жизни влачил жалкое существование, был почти что нищим. От полного финансового краха его спас хороший знакомый… Макс Шмелинг, который оплатил похороны великого боксера.
Джо Луис и Макс Шмелинг
Но это будет много лет спустя, а тогда, в 1938 году, они были кровными врагами. «Возможно, я спас себя, возможно, мне повезло, что я проиграл этот бой, - признался Шмелинг спустя 37 лет. – Только представьте себе, что могло произойти, если бы я привез в Германию победу. Я не хотел иметь дел с нацистами. А они дали бы мне медаль. И после войны меня называли бы преступником».
И действительно, еще одна победа над Луисом могла дорого обойтись, причем не только Шмелингу, но и всему миру. Громкое поражение «истинного арийца» вселило в сердца людей надежду, что Гитлера тоже можно опрокинуть с небес на землю.
С теми, кто успешно строил Третий рейх, после Второй мировой разбирались безжалостно. Однако Шмелинг, проиграв Луису, перестал быть символом Германии. Политики ожидаемо охладели к поверженному боксеру. Его уже не встречали дома толпы восторженных фанатов. Его вообще почти никто не встречал, кроме любимой жены. Такова была цена поражения.
Бой за два титула, война, бизнес и братья Кличко
Жизнь Шмелинга стала уже не такой насыщенной. Он посвящал себя семье, изредка поколачивая боксерскую грушу. Уже не было возможности драться в Америке. Черный улан с Рейна временно забыл о боксе и поселился в загородном особняке со своей знаменитой женой.
В сентябре 1938 года Шмелинг посетил очередной съезд нацистской партии, что он делал регулярно. Это был его выбор. Многие покинули Германию, чтобы раскрыть всему свету глаза на то, что происходит в стране – Марлен Дитрих, Томас Манн, Фриц Ланг и другие. Но Шмелинг остался, поскольку долгое время ему покровительствовали, давали деньги, делали немецким рупором в других странах. Его потом назовут гениальным приспособленцем.
И все-таки Шмелинг понимал, что происходит. Его глубоко тревожила судьба родины. Но он молчал об этом. Были только поступки, и один из них раскроет настоящее лицо Макса Шмелинга. Но об этом – в конце статьи.
Бокс все-таки не ушел окончательно из его жизни. Через год после поражения от Луиса забытый герой проведет еще один бой. На стадионе Adolf-Hitler-Kampfbahn, против Адольфа Хойзера. 70 тысяч немцев посетили Штутгарт, чтобы узнать, кто станет чемпионом Германии и Европы. Бой длился 72 секунды. Шмелинг отправил Хойзера в нокаут. «Не зря он был чемпионом мира в тяжелом весе», - скажет раздавленный Хойзер, который никогда еще не бывал в классическом нокауте.
Впрочем, Макс Шмелинг больше не интересовал нацистов как спортсмен. Зато интересовал как военный. Экс-чемпиона мира завербовал Люфтваффе, его отправили в парашютные войска. Он участвовал в операции на Крите, был ранен при приземлении и списан в афинский лазарет.
Говорят, Шмелинг спас от расстрела голландского капитана, ставшего затем майором ВВС. Еще он помогал подпольным немецким группировкам, сражавшимся против режима Гитлера. Улучшал условия жизни военнопленных. В интервью американцам на вопрос о том, как обращаются с немецкими военнопленными англичане, он ответил: «Никаких зверств с их стороны не было. Они ведут справедливую борьбу».
Геббельс, которому обо всем этом докладывали, потребовал исключить имя Шмелинга из печати раз и навсегда. Более того, состоялся военный суд, на котором Шмелинг не стал отказываться от своих заявлений. В 1943 году его уволили из вооруженных сил и перевели на работу в лагеря для военнопленных. Шмелинг всегда тепло общался с американскими солдатами, которые брали у него автографы и звали жить в США после войны.
Но когда война закончилась, Шмелинг никуда не поехал. Он возобновил карьеру в Германии, провел несколько боев, в том числе против , но возраст уже не позволил ему добиться прежних высот.
На жизнь надо было зарабатывать как-то иначе. И Шмелинг нашел, как – он вложился во франшизу Coca Cola. Немецкий боксер показал себя успешным бизнесменом, быстро сколотил состояние и счастливо жил со своей супругой в загородном особняке.
Однажды он откроет миру братьев Кличко – украинские спортсмены не устают выражать свое почтение немецкому боксеру.
«Макс Шмелинг был моим идолом, - говорит . – И одним из величайших людей, которых я когда-либо встречал в жизни».
Кличко встретились с легендой бокса в середине 80-х. Шмелинг был богат, при этом возраст и боксерские раны никак не отразились на его разуме. Макс взял братьев под свою опеку, они звонили ему каждую неделю и просили совета – по тренировкам, по тактике.
«Помню, как однажды нас пригласили на встречу с Максом Шмелингом в его доме, - вспоминает Виталий. - Я проиграл бой . Макс сказал: «Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Все норовят пнуть тебя, когда ты проиграл. Но у меня были такие ситуации в жизни. Я знаю, твое время еще придет». Его время пришло, когда он стал первым человеком, который побил Джо Луиса. Мое – когда я дрался с ».
Макс Шмелинг умер в 2005 году. Он мечтал отпраздновать свое столетие, но не дожил до юбилея совсем чуть-чуть. На похоронах присутствовали братья Кличко, а также другие почетные гости – Франц Беккенбауэр, Уве Зеелер, Михаэль Штих. «Умер друг и наставник, который много значил для нас», - сказал Виталий Кличко, который назовет своего сына в честь немецкого боксера…
Как все-таки относиться к Максу Шмелингу? Кто-то считает его абсолютным злодеем, кто-то – абсолютным героем. Кто-то говорит, что истина лежит посередине. Но есть одна история, которая помогает немного лучше понять этого человека.
В 1989 году, в Лас-Вегасе, на чествовании восьмидесятичетырехлетнего Шмелинга присутствовал Генри Левин, организатор мероприятия. На встречу пришли сотни людей. Рядом со Шмелингом сидел , который в ходе долгой беседы признался немцу, что тот – единственный боксер на планете, к которому он хорошо относится.
В самый разгар вечеринки Генри Левин попросил минуту внимания, чтобы рассказать историю, случившуюся в ноябре 1938 года.
Как Шмелинг спас еврейскую семью
Давид Левин, богатый еврей, был старым другом Макса Шмелинга. Он заведовал отелем и рестораном в Потсдаме, организовывал вечеринки, на которые приходил боксер, посещал с ним кабаре, оперу. Конечно, первое время он помогал Шмелингу. И тот старой дружбы не забудет.
Жить в Германии становилось все опаснее. Поэтому Давид решил эмигрировать. Осенью 1938 года он улаживал последние формальности. Только времени у него уже не осталось. Начались события, известные под названием «Хрустальная ночь» .
В Берлине, где временно остановился Левин, творилось что-то невообразимое. На улицах свирепствовали штурмовые отряды, громившие витрины магазинов, грабившие еврейские дома, больницы и школы. При этом немцы запирались в своих квартирах, не желая помогать тем, кто нуждался в помощи.
Давид был в отчаянии, он не знал, куда спрятать сыновей – Генри и Вернера. И тогда он отправил их в отель, где остановился Шмелинг.
… Два подростка, переминаясь с ноги на ногу, стояли в холле отеля Excelsior, слыша, как снаружи доносятся чьи-то отчаянные крики, грубая ругань, где-то бьется стекло. В любой момент в гостинице мог появиться один из участников погрома и разобраться с мальчишками в духе того времени.
Неожиданно в холле появился Макс Шмелинг. Ребята вздохнули с облегчением и рассказали другу отца о своей беде. Шмелинг выслушал и, насупив свои густые черные брови, немного подумал, решая, что делать дальше. Затем лицо его прояснилось.
Он отвел ребят в свой номер, где продержал их два дня, пока страсти не улеглись. Сам он не покидал гостиницы. К нему наведывались домработницы, официанты, друзья. Каждый раз Шмелинг не впускал никого на порог, через дверной проем рассказывая незваным гостям, что заболел и не хочет ни с кем общаться.
Макс разделил с ребятами остатки еды. Тем временем на улицах Берлина продолжались беспорядки, выходить из отеля было опасно. А когда настала тишина, страшная и одновременно кричащая тишина, Шмелинг вывел ребят из отеля и доставил их Давиду в целости и сохранности.
К счастью, эта еврейская семья не разбилась так легко, как разбивались витрины в «Хрустальную ночь». Другу Шмелинга удалось покинуть Германию, бежать в Шанхай, а оттуда – в США, где Генри и Вернер успешно занялись бизнесом и разбогатели.
Когда Генри Левин рассказал эту историю, Макс Шмелинг, просивший его хранить молчание о тех событиях, расплакался.
«Макс – это человек высокого достоинства. Если бы Шмелинга, прячущего нас, евреев, поймали… Думаю, его бы застрелили. Я больше скажу – будь я на месте Макса Шмелинга тогда, в Германии 1938 года, я бы не смог так поступить», - признался Генри Левин.
Макс Шмелинг – человек-эпоха, который прожил долгую, насыщенную жизнь. Ему есть за что себя ненавидеть, но есть и чем гордиться. Так или иначе, он боролся с режимом, пусть и не всегда осознанно. Шмелинг позволил Оуэнсу завоевать четыре золотые медали на глазах Гитлера, Шмелинг проиграл Луису второй бой и вселил в сердца людей надежду на то, что нацистский режим уязвим, Шмелинг не вступил в партию, не отказался от еврея-менеджера, Шмелинг проявлял милосердие на войне, спас еврейскую семью в «Хрустальную ночь», помог братьям Кличко обрести веру в себя и встать на ноги в Германии.
Перевешивают ли эти поступки другую, темную чашу весов жизни Макса Шмелинга? Пусть каждый решает сам.
Джо Луис по праву считается одним из величайших спортсменов прошлого века. Ему удалось более десяти лет подряд завоевывать и удерживать звание чемпиона мира. Этот титул он защитил на 25 поединках. Журнал «Ринг» не раз называл его лучшим боксером в мире, а навсегда сохранит его имя для потомков.
Биография
Джо Луис появился на свет в 1914 году в США в необеспеченной семье. В детстве будущей звезде ринга поставили диагноз отставания в развитии. Это проявлялось, в том числе, и в речевых проблемах, которые остались у боксера до самой смерти. Обучение в школе было для мальчика тягостным, и со временем он ее забросил. Мать настаивала на занятиях музыкой, но средства, которые она давала на это, Джо оставлял в боксерском клубе.
Когда мальчику исполнилось 10 лет, его родители решили перебраться в Детройт. Здесь юный Джо с 12 лет начинает работать вместе с отцом на заводе Форд. Свое свободное время он посвящает занятиям боксом. С 1932 года можно говорить о начале любительской карьеры в боксе Джо Луиса, которая продлилась два года. За это время парень выиграл в 50 поединках и только 4 раза потерпел неудачу.
Профессиональная карьера в боксе
Молодого боксера моментально выделили среди других. Его тренером стал Джек Блекбэрн, который по достоинству оценил способности Джо. Впервые Луис вышел на профессиональный ринг в 1934 году. Его первый бой закончился триумфальной победой, после чего началась серия боев, заканчивающихся в пользу юного боксера. Всего за 2 года Джо выиграл в 24 поединках, большая часть которых закончилась нокаутом.
Успех сыграл злую шутку с боксером, который немного расслабился. В итоге в июне 1936 года он проиграл . Но Луис извлек урок из происшедшего, и до 1950 года поражений в его карьере больше не было.
В 1937 году боксер победил действующего чемпиона мира всего за 8 раундов. В течение следующих 11 лет он одерживал только победы, доказывая, что является лучшим в своем деле на всей планете. В 1949 году Луис собрался уходить из спорта. Но через год из-за финансовых трудностей ему пришлось вернуться на ринг. В первом бое он потерпел поражение от Э. Чарльза, но следующие восемь поединков завершились его победой. В 1951 году Джо встретился на ринге с Рокки Марчиано, в результате чего был нокаутирован. Этот бой стал действительно последним, и Луис ушел окончательно из большого спорта.
Несмотря на блестящую карьеру боксера, Джо оказался не очень хорошим бизнесменом, и деньги, заработанные на ринге, удачно вложить никуда не смог. После ухода из спорта, он пытался начать собственное дело, но все попытки закончились неудачами. В итоге он работал швейцаром в отеле. Великий боксер ушел из жизни в 1981 году. Многие его рекорды до сих пор не побиты.